Со 2 по 14 октября 2017 года в Полоцком государственном университете находился всемирно известный немецкий криминолог Хельмут Кури (Helmut Kury). Лекции и практические занятия, проведенные нашим немецким гостем для студентов юридического факультета ПГУ, общение с белорусскими коллегами, встречи с руководством университета, участие в международной конференции «Традиции и новации в праве», несомненно, дадут толчок преподаванию криминологии и проведению криминологических исследований в ПГУ, дальнейшей интернационализации нашего вуза.
О своих впечатлениях от пребывания в Полоцком государственном университете и нашей стране, о своей жизни и карьере ученого и педагога, об истории и современном состоянии криминологических исследований в мире и перспективах развития криминологии в нашем университете Хельмут Кури рассказал в интервью корреспонденту нашего сайта.
Корр.: Профессор Кури, расскажите немного о себе.
Хельмут Кури: Я родился 4 декабря 1941 года в 15 километрах от Фрайбурга. Сначала посещал школу в родной деревне, расположенной рядом со Шварцвальдом. Моя деревня – небольшой населенный пункт, где тогда проживало около 3 тысяч человек. Потом учился в средней школе во Фрайбурге, которую окончил в 1964 году.
Далее я поступил во Фрайбургский университет, где изучал психологию. В 1970 году окончил его и на протяжении двух с половиной лет работал ассистентом преподавателя на кафедре судебной психологии, которая в то время существовала в вузе. Наша работа заключалось в следующем. Во-первых, мы оказывали психологическую помощь. Например, к нам могли обращаться за советом семьи. Во-вторых, мы готовили экспертные заключения для судов. Так, для судов по семейным делам, они рассматривают дела о разводе пар с детьми, мы давали оценку того, с кем, отцом или матерью, лучше будет остаться ребенку и на каких условиях. Кроме того, мы делали экспертные заключения для уголовных судов. Они касались прогнозирования будущего поведения лиц, уже совершивших преступление, или определения вины: виновен ли подозреваемый, имеет ли правонарушитель психологические или психические расстройства.
Затем у меня появилась возможность перейти в Институт имени Макса Планка по зарубежному и международному уголовному праву во Фрайбурге. Он не относится к университету, а представляет собой чисто исследовательскую организацию – одно из подразделений Общества имени Макса Планка, в которое входят 83 института в Германии, Нидерландах, Италии, США и ряде других стран.
Корр.: Общество имени Макса Планка в Германии имеет много общего с академиями наук в других странах Европы.
Хельмут Кури: Да! Причем большая часть этих учреждений занимается естественнонаучными исследованиями – физикой, медициной, химией, биологией и так далее, потому что сам Макс Планк был физиком. Есть отдельные институты и для социально-гуманитарных наук.
Институт во Фрайбурге проводит исследования в области криминологии и уголовного права. Все что от вас требуется – заниматься наукой. В то время я начал писать кандидатскую (PhD) диссертацию. Моя работа была посвящена проблеме социальной ресоциализации граждан, отбывших уголовное наказание: что нужно сделать для того, чтобы помочь бывшим преступникам снова стать полноценными членами общества.
В Институте имени Макса Планка во Фрайбурге работает крупнейший в Германии отдел криминологии. При немецких университетах также функционируют институты криминологии поменьше. В 1980 году появилось новое криминологическое учреждение – Институт криминологических исследований Нижней Саксонии в Ганновере. По своим масштабам он уступал только фрайбургскому институту: в нем работало около пятидесяти сотрудников. Я принимал участие в его создании, стал первым директором и проработал в нем восемь лет.
Как раз во время работы в Ганновере я писал мою докторскую диссертацию, также посвященную вопросам криминологии. Защитился в очень старом и очень престижном Фрайбургском университете. Но в Германии, если вы – хабилитированный доктор, то есть получаете следующую после доктора философии (PhD) степень, то вы должны преподавать. Так я переехал во Фрайбург, где стал работать в Институте имени Макса Планка, а в университете – преподавать судебную психологию.
Продолжал активно заниматься исследовательской работой. Изучал вопросы ресоциализации граждан, отбывших уголовное наказание, страх перед преступностью, отношение людей к наказанию преступников. Проводил компаративные исследования: в чем, например, общее и особенное в отношении граждан Грузии и Украины к преступности по сравнению с жителями других стран.
Институт имени Макса Планка очень хорош тем, что он располагает огромной библиотекой. В ней можно найти литературу со всего света! Одних научных журналов – около двух тысяч наименований! Еще одно достоинство Института заключается в том, что ежедневно в нем работает порядка тридцати зарубежных исследователей. Особенно много их из бывших республик Советского Союза. Институт, как правило, приглашает ученых, которые не имеют достаточно средств для научных командировок, и выдает им стипендии. Я рассказывал коллегам из Полоцкого университета, что они могут быть также приглашены в Институт имени Макса Планка – получить стипендию и поработать там.
На каждый месяц в Институте составляется большой список гостей с указанием тем, над которыми они работают. Я, например, имею возможность ознакомиться с этим списком и, увидев, что кто-то занимается интересующим меня вопросом, могу заглянуть к этому человеку, познакомиться и обсудить тему. Так я завязал множество контактов с коллегами из бывших советских республик. Это стало отправной точкой для моих поездок в эти страны.
К нам приезжали коллеги из Грузии. Мы много общались. Некоторые из них писали в Институте имени Макса Планка диссертации. А потом они возвращались и спрашивали: «О, а почему бы Вам не приехать к нам в гости?» По той же причине я оказался здесь. В Луганске я познакомился с Юлией Приколотиной. Потом в связи с конфликтом в Донбассе она перешла в ваш университет. Однажды я получил от нее приглашение посетить Беларусь – страну, в которой мне еще не доводилось бывать. И вот я здесь, очень рад этому! Только погода немного подводит.
Корр.: Почему в свое время Вы остановили свой выбор именно на изучении психологии?
Хельмут Кури: Поначалу я изучал в университете физику. Мой школьный учитель сказал: «Ты должен стать учителем! У тебя будет спокойная работа. А если ты будешь изучать физику, то найдешь хорошее место». Но после первого семестра я понял, что физика меня не слишком привлекает. Мой школьный товарищ тоже был не очень доволен специальностью и предложил: «А давай посмотрим, чем занимаются психологи!» Так мы пришли к ним на лекцию. Преподаватель спросил нас: «А почему бы вам не заняться психологией?»
Корр.: Легко было перейти с одной специальности на другую?
Хельмут Кури: Да, это возможно. Многие студенты начинают с одной специализации, а потом, понимая, что сделали не лучший выбор, переключаются на другую. Но есть и ограничения: например, лимит на количество зачисленных студентов. Он может составлять сто человек, а может и тысячу. Психология пользуется большой популярностью среди студентов, поэтому мне еще пришлось пройти дополнительный отбор. Я успешно сдал экзамен и стал изучать психологию.
Корр.: Как от изучения психологии Вы перешли к криминологическим исследованиям?
Хельмут Кури: В Германии, чтобы стать криминологом, не обязательно изучать право. В нашей стране, да и не только в ней, в особенности это характерно для Великобритании и Соединенных Штатов, криминология рассматривается в качестве эмпирической социальной науки, а не как часть правовых исследований. Когда в 1973 году я перешел в Институт имени Макс Планка, большинство криминологов составляли специалисты в области уголовного права. Но для криминологических исследований были необходимы люди, прошедшие подготовку в области эмпирических наук, например, психологи. На руководящих должностях в криминологических учреждениях по-прежнему преобладают специалисты в области уголовного права, но вот большинство их сотрудников – психологи и социологи, причем, доля их в общей массе работников в последнее время продолжает расти. Я, например, был первым директором ганноверского Института криминологических исследований. Так что ситуация понемногу меняется.
В Нидерландах, Великобритании и США существует другая традиция. Там криминологи – преимущественно социологи и психологи по образованию. В Германии возможность специально изучать криминологию на университетском уровне появилась только в 1985 году, когда в Гамбургском университете была создана кафедра криминологии. До этого времени у нас существовали кафедры юридических наук, психологии, социологии, а вот таких кафедр не было, и саму криминологию относили к уголовно-правовой науке. Сейчас криминологию уже можно изучать в нескольких университетах Германии.
Корр.: Вы уже провели в Беларуси 10 дней, читали лекции студентам, общались с коллегами. У Вас уже сложилось представление о сущности системы подготовки юристов в нашей стране? Заметили ли Вы ее особенности по сравнению с тем, как готовят юристов в Германии?
Хельмут Кури: За неделю, конечно, я не мог разобраться во всех ее тонкостях. Моя главная проблема – я не читаю по-русски. Владею лишь английским, французским и немецким языками. Приходится прибегать к помощи моих белорусских коллег.
Думаю, ваша система подготовки юристов имеет много общего с немецкой. У нас, если вы учитесь на юриста, то изучаете различные разделы права: уголовное, частное, гражданское, семейное и так далее, теорию права и прочее. Затем вы сдаете государственные экзамены. Первый – в университете. В случае успешного сдачи этого экзамена, проходите практически этап обучения, например, в суде. Затем можете сдать еще и второй государственный экзамен – государственной комиссии. Если выдержали и его, то получаете юридическую квалификацию «полного юриста» (volljurist), которая даст вам право работать судьей, прокурором, адвокатом и так далее.
Корр.: Юридическое образование пользуется популярностью в Германии?
Хельмут Кури: Да, оно очень популярно! Многие студенты изучают право, поскольку это престижная и хорошо оплачиваемая работа. Если вы получили профессию юриста, то можете работать не только в научных и образовательных учреждениях, но и в промышленности. Когда, например, немецкая компания желает сотрудничать с белорусским партнером, нужно решать много юридических вопросов в области коммерческого права.
Корр.: Могут ли белорусские студенты изучать право в Германии?
Хельмут Кури: Да! Не вижу для этого препятствий! Единственное требование: нужно владеть немецким языком. Если да, то добро пожаловать! У нас учится много иностранных, например, российских студентов.
Корр.: Высшее образование в Германии бесплатно?
Хельмут Кури: Как правило, да. Хотя это зависит от места учебы. Некоторые университеты берут плату за обучение, но для иностранных студентов оно бесплатно, особенно в том случае, если это студенты из постсоветских стран. Мы понимаем, что, как правило, они небогаты. Существует и множество стипендиальных программ.
Корр.: А можно ли изучать право на английском языке?
Хельмут Кури: Некоторые лекции читаются на английском. Но в немецких университетах это случается не часто. Если вы хотите изучать право в Германии и сдать потом государственный экзамен, то без владения немецким языком не обойтись. Многие у нас говорят по-английски, но не все говорят хорошо. Вот в чем проблема! Поэтому и преподаватели не читают свои курсы на английском.
Когда в наш Институт имени Макса Планка сроком на три или четыре года приезжают иностранные аспиранты, у них есть возможность поучиться на интенсивных курсах немецкого языка. Занятия проходят в университете ежедневно и продолжаются с утра и до послеобеденного времени. Они бесплатны! Поэтому, если белорус приедет к нам, не владея немецким, то после одного-двух месяцев таких курсов он научится неплохо говорить по-немецки и понимать язык. Но для этого нужно каждый день заниматься!
Корр.: Расскажите, пожалуйста, о Вашем богатом опыте участия в международных исследовательских проектах.
Хельмут Кури: Что касается исследовательской работы, я много сотрудничаю с коллегами из постсоветских стран – из Грузии, например. Буквально совсем недавно мой коллега из Тбилиси находился в Фрайбурге. Несколько лет тому назад мы опубликовали несколько совместных компаративных работ в Германии и Грузии. Мы запланировали проведение нового опроса и хотим подготовить публикацию. У меня есть работы, написанные с Дмитрием Шестаковым, криминологом из Санкт-Петербурга. Мы поддерживаем очень тесные связи с двумя коллегами из Владивостока. Один из них несколько раз приезжал в Институт имени Макса Планка. У нас есть несколько русскоязычных публикаций. Кстати, обычно мы делаем так: одна сторона публикует статью на своем языке, а другая – на своем. Сотрудничал я и со словенскими учеными.
Месяц тому назад я участвовал в международной конференции в Румынии. Сейчас готовлю совместную публикацию с моей коллегой из Бухареста. Она провела очень интересное исследование и получила любопытные результаты. Ее работа касается сотрудников пенитенциарных учреждений. В Германии очень трудно, даже, скорее, невозможно, провести такое исследование. Изучать заключенных – пожалуйста, тюремных работников – нет! Почему так? Правительство не дает разрешения! Возможно, существуют опасения по поводу какой-то критики в свой адрес. Власти не говорят ни «да», ни «нет». Они попросили нас немного подождать, вот мы и ждем до сих пор.
Корр.: Вы обладаете огромным опытом преподавательской и научной работы, повидали немало учебных заведений и научно-исследовательских учреждений во многих странах мира. Какое впечатление сложилось у Вас о юридическом факультете ПГУ?
Хельмут Кури: Не забывайте, что я провел здесь только одну полную неделю! Мне очень интересно наблюдать за работой ваших преподавателей. И, насколько я могу об этом судить, они прекрасно с ней справляются! Ваши преподаватели открыты новым идеям!
Но позвольте мне указать на одну проблемную точку. Она характерна не только для Беларуси, но и для всех других бывших республик Советского Союза. Заметна она и в некоторых западных странах. Криминология – это эмпирическая наука! Вам нужно проводить эмпирические исследования! Но специалистов по уголовному праву, они проходят преимущественно теоретическую подготовку, просто не готовят заниматься этим. Тут нужны социологи и психологи. Мое предложение заключается в том, чтобы привлечь ваших преподавателей к исследовательской работе и в этом направлении. Если вы хотите развиваться, то нужно смело брать на вооружение идеи с Запада. Западная Европа, особенно Великобритания и Германия, а также Соединенные Штаты накопили огромный опыт в области криминологии!
Ежегодно во второй декаде ноября в США проводится заседание Американской криминологической ассоциации. Криминологи из Восточной Европы там – редкие гости. Это вопрос денег. Я понимаю. Другая проблема – язык. Нужно владеть английским, иначе у вас не будет возможности выступить с докладом. Есть еще одна трудность. Вы не можете предложить результаты эмпирических исследований. В ходе обсуждения вопросов криминологии в западных странах вам скажут: «Да, это очень интересно! А у вас есть эмпирические данные?»
Таким образом, вашим преподавателям нужно включиться в проведение криминологических исследований! Часто для этого требуются деньги. Но не только в них дело. Например, у вас есть большой компьютерный класс. Я проводил исследование со своими студентами, чтобы выяснить, как воспринимаются жертвы преступлений. Мы разработали опросник. Для этого не нужно денег. Вместе вы обсуждаете вопросы, оттачиваете их формулировки. А потом проводите опрос студентов на предмет их отношения к виктимизации. Вместе с этим опросником мы разработали два кейса. Первый: ограблена квартира 30-летней женщины – кто-то вламывается и забирает деньги. Второй: та же женщина изнасилована на улице.
Мы спросили студентов, они совсем не глупые люди: «Что вы думаете об этой женщине?» Оказывается, а это и было целью обсуждения, что если вы становитесь жертвой преступления сексуального характера, то к вам относятся хуже! По первому кейсу ответы были такими: «она хорошая женщина», «с каждым может случиться». Во втором случае к женщине отнеслись с меньшим сочувствием. Часть вины в случившемся возложили на нее: «А может на ней была короткая юбка или чересчур открытая блузка…» и так далее. Это интересно, и для этого нам не понадобились деньги!
Корр.: В нашем университете есть профессиональные ученые-психологи, которые могли бы поучаствовать в каких-то криминологических проектах юридического факультета.
Хельмут Кури: Вот именно! Я хочу вовлечь ваших преподавателей в проведение компаративных исследований. Это было бы очень интересно! Если вы располагаете конкретными данными, то у вас сразу возрастают шансы на публикацию статей в немецкоязычных или англоязычных журналах. В западных странах люди совсем мало знают о Беларуси! Если вы спросите у жителей Германии о вашей стране, то они ответят: «Столица – Минск, а президент – Лукашенко». – «Что-нибудь еще?» – «Да нет…» Мы были бы очень рады знать о вашей стране больше!
Корр.: Ваш визит в Полоцкий университет может стать важным шагом в этом направлении.
Хельмут Кури: Да! Совсем недавно я опубликовал с моим американским коллегой совместную статью в литовском журнале. Это только первая часть работы, а вторая еще находится в печати. Литва гораздо меньше Беларуси. Почему бы что-то подобное не сделать здесь? После публикации статьи на немецком или английском языке, лучше, конечно, на английском – так с ней сможет ознакомиться больше читателей, у вас появятся новые возможности для приглашения сюда новых гостей или для того, чтобы самому быть приглашенным в западную страну.
Корр.: Вы читали лекции нашим студентам и, возможно, обсуждали с ними какие-то вопросы криминалистики и права вообще. Какое у вас сложилось впечатление о студентах юрфака ПГУ?
Хельмут Кури: У меня не было возможности поближе познакомиться со студентами, поскольку приехал к вам только в прошлый понедельник. Все это время я работал с одной группой. Сегодня утром пообщался и со второкурсниками. Я поинтересовался у студентов: «Что нужно для снижения уровня преступности? Наказание или что-то другое?» Любопытно, что большинство студентов ответило, что большого проку от наказания нет, что одним наказанием решить проблему нельзя, что нужно что-то еще! Да, без наказания преступников не обойтись, но для снижения уровня преступности необходимо еще и оказывать им помощь. Я остался очень доволен ответами студентов!
Студенты повсюду разные: одни ребята более активны, другие – менее, кто-то немного стеснителен. После моих презентаций мы со студентами продолжали обсуждение наших тем. И даже по окончании занятия ко мне подходили с вопросами. Это хорошее начало! Кое-кто из ребят говорил по-немецки, в том числе на очень хорошем уровне! Если они захотят поехать на учебу в Германию, то уже через неделю будут прекрасно понимать лекторов, а потом и с успехом выдержат экзамены. Чтобы учиться у нас, не нужно говорить на идеальном немецком. Куда важнее понимать язык! Мой разговорный английский, например, далек от совершенства, но мы можем свободно общаться, и этого достаточно!
Большинство белорусов, по крайней мере, знают буквы латинского алфавита. Я же лишь немного умею читать кириллицу. Иногда это мешает. Я могу прочесть, например, «ре-сто-ран» или другое простое слово. Белорусы легко прочитают немецкие слова. Хотя немецкая грамматика доставляет немало хлопот, причем, не только иностранцам.
Корр.: В нынешнем году Ваша альма-матер – Фрайбургский университет – отметила свое 560-летие! Нашему юридическому факультету в 2017-ом исполнилось 20 лет, а Полоцкому университету предстоит отметить свое 50-летие в следующем году. Какое впечатление произвел на Вас молодой Полоцкий государственный университет?
Хельмут Кури: Фрайбургский университет – элитное учебное заведение! Вы назвали его старым. Но его возраст иногда мешает. В старых университетах действуют старые правила и используются старые практики. Иногда в Германии мне кажется, что давние традиции – это проблема! Сегодня мы делаем то, что делали и сто лет назад. Наверное, это не лучший способ, чтобы добиться прогресса.
У вас – молодой университет, прекрасные здания и аудитории. Молодость, возможно, позволяет вам проявлять гибкость. Мне очень приятно находиться здесь! Я чувствую себя в безопасности. Университет находится в живописном месте. Сейчас, когда деревья украшены разноцветной листвой, это особенно заметно.
Корр.: Понравилась ли Вам Беларусь?
Хельмут Кури: Для человека, приехавшего в Беларусь из Западной Европы, все очень дешево. Я был в ресторане, что возле гостиницы. Заказал спагетти, борщ, по бокалу пива и, между прочим, немецкого вина, мороженое, заплатив при этом 23 рубля! Это 10 евро. Если я расскажу об этом жене, она приедет сюда! В Германии такой заказ обошелся бы вам примерно в 25 евро, то есть в 2,5 раза дороже. И качество кухни у вас на высоком уровне! Еда – как в Германии, а спагетти – как в Италии!
В прошлые выходные мы с полоцкими коллегами посетили Минск, Мир и Несвиж. Мне очень понравился величественный Мирский замок! Мы провели замечательный день! Но, прежде всего, меня поразило качество белорусских дорог! Они лучше, чем в Германии! В стране широко обсуждается вопрос необходимости более щедрого финансирования ремонта и содержания шоссейных дорог. Они у нас не самого лучшего качества. Жалеем на них денег. При этом на наших автобанах нет ограничения скорости. Это ужасно! Случаются чудовищные аварии! А власти говорят, что ограничение скорости приведет к тому, что люди перестанут покупать дорогие автомашины.
Как вы знаете, Германия – это страна автомобилей. Я был поражен, как много в Беларуси немецких машин: фольксвагенов, опелей и ауди! Мне очень нравится в вашей стране. Здесь живут дружелюбные люди. Люблю гулять в районе гостиницы. Единственное неудобство: многие белорусы не говорят по-английски, а я – по-русски. Поэтому, если обращаешься к прохожим на улице, тебя часто не понимают. Такая же проблема в гостинице. Завтрак – очень хорош! Но меня спрашивают: «Что будете заказывать?» А я им отвечаю: «I can’t understand you!» И тогда меня отводят на кухню и говорят: «Покажите, что Вам принести!» Это прекрасное решение проблемы!
Корр.: Что бы Вы пожелали юбилярам – ПГУ и его юридическому факультету?
Хельмут Кури: Вам нужно пытаться больше контактировать с западными странами, чтобы активно участвовать в международном сотрудничестве, получать финансирование. В Германии, например, существует множество фондов. Мой грузинский коллега из Тбилиси, о котором я упоминал, работал в Институте имени Макса Планка месяц. И это был, как я думаю, уже пятый его визит! Он приезжает к нам бесплатно, получая немецкую стипендию. Такие возможности открыты и для ваших студентов и преподавателей. Они тоже могут быть приглашены в немецкие университеты.
Это возможно также по линии Немецкой службы академических обменов (DAAD). DAAD, с которой я давно сотрудничаю, предлагала оплатить мои авиабилеты для приезда в Новополоцк, ведь у вашего вуза тоже давние связи с этой организацией. Но для меня финансирование не самый актуальный вопрос! Если вы работаете в немецком университете (я, правда, уже нахожусь на пенсии), то у вас найдутся деньги на заграничную поездку. В финансировании, прежде всего, заинтересованы ваши сотрудники, ведь средняя заработная плата в Беларуси невысока.
Итак, будьте открыты Западу! Это значит, во-первых, приглашайте зарубежных ученых и преподавателей, а, во-вторых, укрепляйте научное сотрудничество с западными коллегами. Это поможет вам стать частью международного сообщества и принести пользу университету и юридическому факультету! Всего вам хорошего!
Беседовал Владимир Филипенко