Родным городом Александр Мечиславович называет Новополоцк, хотя родился в Ленинграде. Именно в Новополоцке он состоялся как человек, как специалист, как ученый. В своем интервью-монологе он рассказывает и размышляет о времени, о людях, о себе.

Истоки

Мои родители познакомились во время учебы в Ленинградском государственном университете им. А.А. Жданова в середине 1950–х. Мечислав Нияковский приехал в СССР получать высшее образование в составе польской студенческой делегации, в которую, к слову, входила и Эдита Пьеха – будущая звезда советской эстрады. Она поступила на математический факультет, а Мечислав – на философский. Какое-то время они вместе выступали в самодеятельном коллективе польского землячества в Ленинграде под руководством Александра Броневицкого, в последующем ставшего супругом Эдиты Пьехи.

Елена Стрельцова (девичья фамилия моей мамы) была студенткой филологического факультета, получала образование филолога-германиста. Уроженка Минска, окончившая среднюю школу с серебряной медалью, покорять Ленинград приехала из Барановичей.

В этой студенческой семье я и родился в 1958 году.

После завершения учебы родители вместе со мной уехали на родину отца. А летом 1963-го мы с мамой вернулись в СССР. Выбирая город, где могла бы работать по специальности, она остановилась на Полоцке. Ее приняли преподавателем немецкого языка в Полоцкий кооперативный техникум. Мама проработала там чуть более 10 лет. Царившая в городе атмосфера и круг общения способствовали ее увлечению поэтическим и литературным творчеством. Она познакомилась и потом долгое время поддерживала дружескую переписку с известными белорусскими писателями и поэтами – Янкой Брылем, Тарасом Хадкевичем, Владимиром Короткевичем. В 1967 году в журнале «Нёман» вышла первая подборка стихов Елены Нияковской, получившая высокую оценку критиков. 

Затем мама перешла работать в Новополоцкий политехнический институт, сначала на кафедру иностранных языков, а потом – философии и научного коммунизма. В 1984 году она защитила кандидатскую диссертацию на соискание ученой степени кандидата философских наук, сферой ее научных интересов были философские аспекты методологии исследования нравственного идеала личности. После преобразования института в университет Елена Павловна продолжила профессиональную деятельность на кафедре мировой литературы и культурологии. Мама была необыкновенным человеком высочайшего образования и культуры, ее до сих пор помнят бывшие студенты, а ныне успешные и состоявшиеся в жизни люди. Итогом ее научного и литературного творчества стала вышедшая в свет в 2016 году книга литературных исследований, эссе и поэзии «Там, дзе буяла жыта».

В августе прошлого года, незадолго до своего 84-летия, она, к сожалению, покинула нас.

Отец, известный польский ученый в области философии и социологии, доктор философских наук, работал в системе высшего образования. Из жизни ушел очень рано – в возрасте 45 лет.

Школьные годы

В Полоцке мы с мамой жили в общежитии техникума на проспекте Карла Маркса, в небольшой комнатке с печным отоплением. Если взрослый человек расставлял руки в стороны, то мог упереться в противоположные стены этой каморки, ее ширина была раза в два меньше высоты. Прямо за дверями – на коммунальной кухне – практически непрестанно коптили семь керогазов. Запах керосина до сих пор напоминает мне те детские годы. Жили мы, как и все наши соседи, небогато.

В первый класс я пошел в полоцкую СШ № 7 (теперь это гимназия). Маме было тяжело одной, и меня отправили на учебу к бабушке с дедушкой в город Клецк Минской области. Именно то время, проведенное в Клецкой СШ № 1 (2–5 классы), запомнилось мне большего всего и, как я сейчас понимаю, сформировало мои устремления и характер. Во-первых, это возраст, когда происходит становление человека. А во-вторых, в школе работал замечательный педагогический коллектив, стержнем которого были учителя – мужчины-фронтовики. Помню, например, своего учителя географии, рисования и черчения Дорофея Максимовича Чёрного – легендарная фигура! Мы с ним ходили в звездные походы, по компасу прокладывали пути, наблюдали за ночным небом. Он с удовольствием занимался с нами даже во внеурочное время, и мы охотно проводили время на школьном дворе в географическом и астрономическом городках, на приусадебном участке в теплицах.

В то время пионерские звенья формировались по месту проживания в городе. Между собой мы постоянно соревновались – то макулатуру собирали, то металлолом сдавали, то стенгазету выпускали, то номера художественной самодеятельности ставили. Наше звено было самым дружным и всегда побеждало в соревнованиях. Меня ребята избрали звеньевым, потом – председателем совета пионерского отряда класса. Всей гурьбой мы часто собирались у нас в доме, где была большая библиотека: играли, читали книги, репетировали спектакли кукольного театра и пили чай с пирогами, которые пекла моя бабушка Любовь Васильевна.

В шестом классе я вернулся в Полоцк, пошел учиться в СШ № 3. Начал пробовать свои силы в общественной работе. Стал секретарем комсомольской организации. Тогда же пришло увлечение спортом – пулевой стрельбой.

Спорт

Началось все с шутки одноклассников. Пришел в класс военрук и говорит: «Будут городские соревнования по стрельбе. Кто из вас хорошо стреляет?». Кто-то сказал: «Нияковский». А я до этого стрельбой не занимался, разве что пару раз держал в руках винтовку в тире.

На этих соревнованиях присутствовал тренер Юрий Иванович Холоднов, который как раз организовывал отделение по пулевой стрельбе при Полоцкой спортивной школе. Однако мои результаты тренера не впечатлили. Тем не менее Юрий Иванович сказал, чтобы я пришел в тир через две недели, мол, постреляешь из пистолета, может, что и выйдет из тебя, там и посмотрим. У меня было целых две недели! Я пошел в библиотеку, взял книгу «Пулевая спортивная стрельба» автора Александра Юрьева. Собственно, по этой книге тренировался, делал все, что требовалось, и через две недели уже имел представление об этом виде спорта. В итоге на первых же занятиях я выполнил юношеский спортивный разряд в стрельбе из пистолета, а затем и второй взрослый. Так и оказался в спортивной школе. Вскоре стал чемпионом города, неоднократно выигрывал областные соревнования.

Выбор профессии

Сначала я хотел быть врачом. Читал книги, смотрел фильмы про врачей. Фантазировал, что стану хирургом. Потом задумался о карьере военного. Космическая техника, ракеты, корабли – это казалось романтичным и увлекательным. Даже планировал поступать в Военно-инженерный институт им. А.Ф. Можайского в Ленинграде.

Но за полгода до окончания школы эти интересы ослабели (не последнюю роль сыграло увлечение спортом и мысли о возможной спортивной карьере). Видя мои колебания, мама предложила побывать в порядке профориентации в Новополоцком политехническом институте. Мы нанесли визит декану строительного факультета Леониду Николаевичу Фомице и заведующему кафедрой Сергею Ивановичу Луговскому. Именно тогда я для себя решил, что буду поступать на специальность «Теплогазоснабжение и вентиляция».

О своем выборе ни разу не пожалел.

Учеба в институте

Поначалу все давалось легко, и уже по итогам первой сессии я стал получать повышенную стипендию. Но занятия пулевой стрельбой не оставлял. Меня включили в состав сборной Витебской области. После выступления на чемпионате БССР мне присвоили разряд кандидата в мастера спорта СССР, я вошел в состав студенческой сборной Беларуси, принял участие во всесоюзных соревнованиях (первенстве СССР). Наша команда (тогда это была сборная БССР) стала победителем Всесоюзных соревнований СДСО «Буревестник» в стрельбе из револьвера. Удалось выполнить и норматив мастера спорта СССР.

Такая спортивная активность не могла не сказаться на учебе. На втором курсе возникли проблемы со сдачей экзамена по сопротивлению материалов преподавателю Василию Порфирьевичу Пастушкову. За советом и помощью я обратился к Леониду Степановичу Турищеву, который в те годы был секретарем партийного комитета института и заведовал кафедрой сопротивления материалов и строительной механики. Выслушав суть проблемы, он посмотрел на меня и с «ленинским прищуром» сказал: «Думаю, что вы сумеете сдать экзамен!». Он оказался прав. Но случившееся заставило меня по-иному планировать учебу и спортивные тренировки. На спортивные сборы я брал с собой курсовые проекты, расчетно-графические работы, логарифмическую линейку, бумагу, ручку – писал, считал, готовился. В итоге уже не отставал от графика, а иногда его и опережал. На четвертом и пятом курсах все наладилось, и я снова стал получать повышенную стипендию – 57 рублей 50 копеек.

Преподавательский состав на факультете был сильнейший! Большую роль в моей жизни сыграли Александр Моисеевич Левин и Сергей Иванович Луговский, которые умели отбирать кадры, работать со студентами, у них всегда была масса научных идей.

Александр Моисеевич Левин – человек высокой культуры и редкого интеллекта. Он прошел войну, много рассказывал нам о тех тяжелых годах. Мне врезался в память его рассказ о том, как он оканчивал институт в Москве, и тут по радио объявляют, что началась война. Июнь, защита диплома должна была состояться в ближайшие недели. «Я собрал все, что у меня было по диплому, – вспоминал Александр Моисеевич, – и пошел в вуз на кафедру. В тот же день мы защитили дипломные проекты. После этого были призваны на фронт и отправились защищать Родину».

Сергей Иванович Луговский тоже фронтовик. По окончании вуза получил распределение специалистом на шахту. Это были 1930-е годы. Непростой во всех смыслах период для СССР. Но Луговский не сломался, оставаясь верным своим принципам честности и верности долгу. Во время войны он воевал в Севастополе и под Москвой.

Для меня два этих человека стали примером того, что нет и не может быть оправданий бездействию. Война, голод, разруха – а эти люди шли вперед к своей цели. Они занимались наукой, в итоге достигли больших высот вопреки всему.

С душевной теплотой вспоминаю и других преподавателей, с которыми свели годы учебы в НПИ. Некоторые из них до сих пор работают в вузе: Татьяна Ивановна Королёва, Виктор Дмитриевич Ющенко, Николай Александрович Дубровский, Аркадий Филиппович Оськин, Владимир Константинович Липский.

На пятом курсе я стал думать о том, где работать. Руководителем дипломного проекта у меня был А.М. Левин. За время дипломного проектирования я ближе познакомился с коллективом кафедры. Появилась тяга к научным исследованиям. Попросил, чтобы меня оставили на кафедре инженером научно-исследовательского сектора. На очереди было поступление в аспирантуру. Но судьба распорядилась иначе – призвали на службу в армию. Александр Моисеевич даже ездил к военкому, чтобы мне дали отсрочку для учебы в аспирантуре. Но я все же решил, что сначала отслужу. К слову, на смену мне на кафедру был принят Василий Васильевич Булах, который после службы в армии как раз заканчивал институт.

Действительную военную службу мне пришлось проходить в Печах, в Борисове. Попал я в Ченстоховский, гвардейский, орденов Кутузова, Богдана Хмельницкого и Красной Звезды 114–й учебный танковый полк. Во время службы принял участие в учениях «Запад–81». В этом полку прошел путь от курсанта до исполняющего обязанности старшины роты. Завершил службу на сборах офицеров запаса. Потом, уже в запасе, «дослужился» до звания майора.

После службы в армии вернулся в родной вуз. Взяли меня на должность ассистента кафедры санитарной техники и охраны труда (потом название кафедры несколько раз менялось), поручили вести лекционный курс по дисциплине «Теплоснабжение». На календаре декабрь, а в феврале начинался весенний семестр. Преподавательского опыта не было. Для подготовки отводилось всего полтора месяца. Я днями писал лекции, а по выходным и вечерами оттачивал лекторские навыки: оставался в институте и в пустом кабинете с мелом в руках читал курс лекций. В итоге, когда вышел на студенческую аудиторию, новичком себя уже не чувствовал.

Время социальных лифтов

Параллельно с преподаванием начал заниматься общественной работой. В профкоме сотрудников я был в комиссии по трудовым спорам, задача которой – правовая защита работников. Мы даже убедили Эрнста Михайловича Бабенко, в те годы ректора НПИ, отменить некоторые приказы. И это получило определенный резонанс.

Наверное поэтому трудовой коллектив университета выдвинул меня кандидатом в депутаты Новополоцкого городского Совета депутатов. На первой организационной сессии в марте 1990 года я был избран заместителем председателя горсовета, а спустя полтора года стал председателем городского Совета депутатов и одновременно председателем городского исполнительного комитета. Такое тогда время было – время невообразимых социальных лифтов.

На посту руководителя города мне очень пригодились знания инженера-строителя в области теплогазоснабжения, полученные в вузе. Мы в те годы разработали и реализовали в Новополоцке несколько крупных инфраструктурных программ развития.

Первая – обеспечение города артезианской водой. Эта программа была начата не мною, но при мне завершена. И уже в 1992 году в Новополоцке по полной схеме был введен в эксплуатацию водозабор на 54 скважины и водоводы артезианской воды с насосными подстанциями и водоочистными сооружениями. Наш город стал первым в республике, который на 100% обеспечивался водой из подземных артезианских источников.

Вторая программа – газификация города и его промышленного узла. Мы провели из Новолукомля в Новополоцк 130-километровый газопровод высокого давления, подали в город природный газ. Начался перевод Новополоцкой ТЭЦ с использования мазута на сжигание природного газа, что коренным образом улучшило экологическую обстановку в регионе. Природный газ поступил и в квартиры новополочан, значительно повысились надежность и качество газоснабжения. К 1996 году газификация города полностью была завершена.

Третья программа связана с теплоснабжением. Самая большая проблема Новополоцка, с которой пришлось столкнуться в 1990-е годы, заключалась в том, что отсутствовали инженерно-подготовленные площадки для жилищного строительства. Из-за этого объемы ввода жилья упали в несколько раз, хотя у города была возможность возводить по 100 тысяч квадратных метров жилья в год. Но нельзя же ставить дома в чистом поле, не подведя коммуникации. И мы первым делом построили две крупные теплотрассы: ТЭЦ – 8 микрорайон и ТЭЦ – техникум. В итоге проблема с обеспечением теплом жителей города была решена окончательно и на десятилетия вперед.

Вы спросите, как такое удалось сделать в непростые 1990–е? Думаю, первое, что мне помогло, – это отсутствие аппаратного опыта. Я просто не придавал значения устоявшемуся мнению, что нельзя тревожить руководителей верхнего эшелона власти, не соблюдя субординацию. Мог обратиться напрямую за помощью, просто остановив в коридоре Дома Правительства, например, к председателю Верховного Совета Н.И. Дементею или затем к сменившему его С.С. Шушкевичу, премьер-министру В.Ф. Кебичу, председателю облисполкома В.П. Кулакову. Они шли мне навстречу, зная проблемы молодого города с непростой экологической ситуацией, и были снисходительны к столь же молодому руководителю.

Второе – кооперация денежных средств градообразующих предприятий для финансирования развития городской инфраструктуры: «Нафтана», «Полимира», «Дружбы». Вопрос решался вместе с руководителями этих предприятий: К.Г. Чесновицким, Л.В. Новожиловым, Л.И. Макаровым. Садились вместе, обсуждали проблемы и, что самое главное, решали их. Плеяда этих замечательных людей сделала для Новополоцка исключительно много.

Город рос, развивался. Появлялись новые микрорайоны. Поэт и журналист Наум Гальперович, который в те времена был председателем топонимической комиссии горсовета депутатов, и Владимир Факеев, также журналист, выдвинули такую идею: называть улицы и микрорайоны Новополоцка в честь деревень, которые поглотил город. Так и появились улица Слободская, микрорайон Василевцы, остановка Подкастельцы…

Спустя почти 10 лет государственной службы я понял, что моя миссия на этом поприще подошла к концу. И решил перейти на хозяйственную работу: сначала в частный бизнес, а затем стал директором завода БВК, на котором при моем участии удалось провести масштабную модернизацию.

Возвращение в альма–матер

И вот однажды наступил такой момент, когда меня вновь потянуло в университет – к преподавательской деятельности, которая тесно переплетается с научной.

Мое решение поступить в аспирантуру было вполне взвешенным. Тема диссертационного исследования – «Научно-методическое обеспечение энергоэффективных режимов теплотехнологического оборудования для тепловой обработки бетонных изделий» относилась к специальности «Промышленная теплоэнергетика». Такой специальности в ПГУ нет, но она есть в БНТУ. Туда я и поступил на соискательство в аспирантуру. Моим научным руководителем стал Владимир Никанорович Романюк, доктор технических наук, профессор, профессор кафедры теплогазоснабжения и вентиляции БНТУ.

Тема, за которую я взялся, весьма многогранна. Она может рассматриваться с позиции либо строительного материаловедения, либо промышленной теплоэнергетики. В плане строительного материаловедения во многом она решена. А вот в сфере промышленной теплоэнергетики особо не рассматривалась, теплофизическая картина процессов, протекающих в соответствующих теплотехнологических установках, никем практически не исследовалась. Небольшие работы в этой области проводились в СССР в 1960-1970-е годы, но в силу несовершенства вычислительных методов они тогда так и не были завершены. Перед собой я поставил задачу разработать алгоритмы, которые на основе использования современных компьютерных технологий позволили бы при заданных технологических условиях рассчитывать энергоэффективные режимы работы теплотехнологического оборудования.

Если вы спросите, каково это – совмещать преподавательскую деятельность с научной? Отвечу: непросто. Нужно поддерживать должный уровень образовательного процесса, вести научно-исследовательскую работу в рамках хоздоговорной и госбюджетной тематики, при этом уделять время своим научным исследованиям и их публикационной составляющей. Совмещение преподавания и плодотворной научной работы над диссертацией – сложная задача. Поэтому, на мой взгляд, нужно с уважением относиться к стремлению преподавателей находить в себе силы и заниматься наукой.

В работе над диссертацией я придерживался нескольких принципов.

Первый мой тезис: надо каждый день обязательно что-то делать. Если ничего не делать – ничего не будет. Важно не соскочить с этого эскалатора, который несет тебя к цели. Не всегда это, конечно, удавалось.

Второй тезис: надо постараться совместить различные направления научной деятельности. Ведь по сути своей диссертация – это набор положений, которые опубликованы в научной периодике. Пишешь статьи – и одновременно пишется диссертация. Пишешь диссертацию – и пишутся статьи.

Третий момент: не стесняться делиться результатами научного поиска. Я, например, всегда со студентами, коллегами обсуждаю свои идеи: хочется передать им интерес к теме моих исследований. С другой стороны, начиная говорить, публично обсуждая проблемы, мы шлифуем формулировки, фактически начинаем глубже мыслить.

Ну и еще очень важно: наука – это, прежде всего, общение единомышленников. Если ты не делишься вслух своими мыслями, не докладываешь результаты своих научных изысканий на конференциях, заседаниях кафедр, научных собраниях, не публикуешься – тебя не знают. А если тебя не знают, то кто и как будет тебя оценивать, осуществлять предварительную экспертизу твоей диссертации? Должен отметить, что в нашем университете сложилась неплохая система контроля за процессом подготовки к защите, публикационным прогрессом научных работников, сочетающаяся с мотивацией и их материальным поощрением.

Очень дорожу теплыми отношениями, много лет назад сложившимися с семьей Гончаровых – Эдуардом Ивановичем и Татьяной Васильевной, которых хорошо знает не одно поколение преподавателей и студентов ПГУ. Эдуард Иванович стал моим «крестным отцом» в науке. А когда я защитил диссертацию, Гончаровы были в числе первых, с кем я поделился этой радостью. Знаю, что они искренне за меня переживали, и благодарен им за поддержку.

Студенческая наука

Наука – это общность людей, генерирующих идеи. И эти люди посредством студенческой и кафедральной науки, подготовки и защиты диссертаций, публикаций научных результатов двигают науку вперед.

Могут быть научные идеи, переворачивающие наше представление о Мире. Могут быть идеи, лишь объясняющие, как этот Мир устроен. А могут быть идеи, всего-то упорядочивающие наши взгляды. И каждый в меру сил и таланта в этих «кругах идей» способен найти свое место. Техническая наука в первую очередь систематизирует и конкретизирует общие положения, она базируется на достижениях фундаментальных наук, формирующих наши представления о мироздании.

В технических науках также важно, чтобы на кафедре была хорошо налажена хоздоговорная тематика, которая позволяла бы на безвозмездной или платной основе привлекать к труду студентов, подталкивая их таким образом к первым шагам в науке.

Также очень важна преемственность научных поколений: доктора наук – кандидаты наук – их ученики, ассистенты, аспиранты, магистранты.

Где царит наука, где создана научная школа, там есть все условия для развития студенческой науки. Молодой человек приучается к умению работать с базами данных, начинает аналитически мыслить, накапливать, группировать и обрабатывать информацию, под руководством опытных преподавателей-ученых выполнять расчеты.

Семья

Женился я в достаточно зрелом возрасте. Жена Наталья Нияковская (Конышева) – успешный журналист, сейчас работает в Минске. Сын Александр после окончания БГУИР также остался в Минске. Его профессиональная деятельность связана с системами автоматизации и разработкой различных технических систем. Он окончил магистратуру, имеет несколько научных публикаций.

Увлечения, хобби

Люблю классическую музыку, особенно оперу. Как бы странно это ни звучало, но к опере я пришел через чтение книг. Еще в школьные годы нашел в нашем книжном шкафу книгу воспоминаний известного итальянского тенора Беньямино Джильи, в предвоенные годы блиставшего на оперных сценах Италии, Германии, США. Я прочитал его мемуары, и меня впечатлило то, как он учился, как ему ставили голос, как достигал успеха, как исполнял разные партии. А позже, перебирая домашнюю коллекцию грампластинок, я наткнулся на записи его концерта. И тут вспомнил, что читал его биографию. Слушая этот концерт, я воспринимал исполнителя как своего хорошего знакомого. Так я стал собирать пластинки с записями итальянских теноров.

Познакомиться с оперой наяву мне представилась возможность во время преддипломной практики. В те времена практика могла проходить в любом городе Советского Союза. Мне повезло – я проходил ее в Ленинграде, в институте «Ленинжпроект». Обедать ходил в академическую столовую – ту, что рядом с Кунсткамерой. На входе в столовую сидела женщина и продавала театральные билеты. Узнав, кто я и откуда, она взяла надо мной шефство. Так я смог попасть на сольный концерт британской меццо-сопрано Беллы Джонс, выступление Елены Образцовой. Самое яркое воспоминание – музыкальное знакомство со всемирно известной гитаристкой Марией Луизой Анидо. Она тогда давала единственный концерт в Советском Союзе. Он считается историческим, и я на нем был! Ну и дальше: Малый оперный театр и, само собой, – театр им. Кирова (ныне – вновь Мариинский).

Первая оперная постановка, которую я слушал вживую, была «Травиата» Верди. Я сидел аж в 4-м ярусе Мариинского театра, передо мной, перекрывая сцену, висела огромная хрустальная люстра, подвески в которой мелко дрожали, когда сопрано и тенор брали высокие ноты на fortissimo. От звуков виолончелей вибрировала грудная клетка, звук ощущался всем телом. Эту божественную музыку я вспоминаю и «слышу» до сих пор!

В свободную минуту люблю поиграть в шахматы. В первенстве ПГУ по шахматам среди преподавателей и сотрудников даже удалось взойти на пьедестал почета.

Инженеры будут нужны всегда

Полоцкий государственный университет имеет давние традиции, восходящие к истокам высшего образования на белорусской земле – к 1581 году, когда был основан Полоцкий иезуитский коллегиум. Вместе с тем, период становления и развития современного университета выпадает на вторую половину XX века, когда учебное заведение сформировалось и утвердилось как политехнический институт.

Отдавая должное 440-летней истории, хотелось бы выразить надежду, что политехническая составляющая Полоцкого государственного университета не только сохранится, но и существенно окрепнет. Потребность в инженерных кадрах будет сохраняться всегда. Хотя бы потому, что весь окружающий нас Мир создан и совершенствуется учеными и инженерами.